ЧАСТЬ 2. ГЛАВА 13

   — Чего надо? — наконец, открыв дверь, довольно бесцеремонно поинтересовалась пожилая дама с дымящейся сигаретой в руке.
Даже стоя за порогом, Фрол и Ирэн почувствовали, как от нее разит спиртным.
— Вы давали объявление в газету по поводу аренды вашей квартиры?
— Не квартиры, а комнаты! — грубо возразила хозяйка. — Читать внимательней надо было!
— Комнаты?!
Фрол и Ирэн молча переглянулись.
— Но там написано…
Но Ирэн вовремя ткнула своего спутника в бок локтем.
— Впрочем, не важно! Комната нас тоже устраивает. Скажите, а вы одна живете?
— Вы еще спросите, замужем ли — я?
Хозяйка квартиры была явно не в духе.
— Может, вы пригласите нас войти, а то через порог как-то неудобно разговаривать…
И Ирэн радушно улыбнулась хозяйке.
— Ладно, уж, проходите коль пришли! — неохотно согласилась та.
Замок звучно щелкнул, когда, переступив порог, гости плотно прикрыли за собой дверь.
— Извините, как вас величать?
И Ирэн снова улыбнулась.
— Меня — Клавдия Петровна!
— Кстати, а у вас паспорта имеются?
Сунув руку за пазуху, Фрол извлек из кармана паспорт, с которым никогда не расставался.
— Так-с! Понятно!
Пошелестев страницами, Клавдия Петровна вернула документ законному владельцу.
— А вы, значит, его супруга будете? — глядя на Ирэн, которая, видимо, сразу же расположила ее к себе своей приветливостью и более, чем приятной внешностью, спросила хозяйка квартиры.
— Да! Ирина — моя жена! — вместо Ирэн торопливо ответил Фрол. — Гражданская жена!..
— Ну, гражданская, это, тебе, не законная!
Видимо, вспомнив, что в кухне на столе ее ждет завтрак, Клавдия Петровна аппетитно причмокнула ртом.
— Не уговорил, значит, пока что, в ЗАГС пойти? Хотя, расписаться, никогда не поздно! Дело — наживное!..

— Мы тоже так считаем! — охотно кивнула Ирэн.
— Плата — какая, знаете?
— Плата?
Ирэн растерянно захлопала ресницами.
— Не бесплатно же вы у меня собираетесь квартироваться?!
— Ну, конечно же…
Но хозяйка не дала сельскому врачу договорить.
— Пятнадцать штук — в месяц! Деньги — вперед!..

Устюжанин-младший сунул руку в карман, чтобы извлечь из него необходимую сумму.
— Пойдемте, вашу комнату покажу…
Сняв обувь, Фрол и Ирэн тотчас последовали за хозяйкой.
Надо сказать, что съемное жилье, то есть, двухкомнатная «малолитражка» Клавдии Петровны, не шла ни в какое сравнение с роскошной квартирой, в которую в свое время Клим поселил Ирэн, и, тем более, загородным домом. Даже у Аграновских жилье было значительно просторней и комфортней, чем та, по мнению Ирэн, мышиная нора, куда приволок ее Фрол.
— Как? Нравится? — спросила хозяйка, буровя пристальным взглядом новых квартирантов.
— Очень! — с фальшивым восторгом воскликнула Ирэн, мельком оглядев комнатку с двуспальной кроватью, телевизором на тумбочке и шифоньером. — Просто, супер! Райский уголок, да и — только! Это именно то, что мы с моим…

Ирэн издала звук, точно у нее вдруг запершило в горле.
— С моей второй половинкой искали!..
«Ну, ты и горазда врать!» — сохраняя внешнюю невозмутимость, про себя подумал Фрол.
— Вот! Возьмите с нас за месяц вперед!
И, наконец, вынув руку из кармана, он отсчитал Клавдии Петровне требуемую сумму.
— Если приживетесь у меня, то будете платить меньше, но за три месяца вперед!.. Располагайтесь!
И с гордо поднятой головой хозяйка направилась к стеклянной двери, отделявшей комнату от коридора.
— Клавдия Петровна! А вы в квартире с кем проживаете?! — решив на этот раз не оставлять без ответа отнюдь не праздный вопрос, бросила ей вдогонку Ирэн. — Если — не секрет?

После уплаты полной стоимости за месячное проживание в комнате, хозяйка не стала попусту отбрехиваться.
— Да, уж, какой, там, секрет! Одна! Но иногда меня Толик, сын, проведает! — замедлив шаг, сказала она. — Если есть еще какие-то вопросы, обращайтесь! Я буду на кухне, а потом — у себя в спальне…

— Толик? — с сомнением переспросил Фрол, когда Клавдия Петровна готова была уже исчезнуть из поля зрения квартирантов.
— Ну, да! А в чем — дело?
На лице пожилой женщины застыл немой вопрос.
— Нет! Ничего! Просто интересно, часто ли он к вам приходит?..
— Тебе — какая разница?
— Никакой! Так… К слову пришлось…
Но что имел в виду Фрол, Уварова так и не поняла. Точнее, поняла, но лишь на следующее утро, когда вместе хозяйкой они вдвоем сидели за столом и пили чай, а Фрол все еще спал, лежа на кровати, и потому не появлялся в кухне. В это время замок входной двери громко клацнул. А, затем она захлопнулась.
— Это — Толик! — обрадовано сказала Клавдия Петровна.
А, возможно, Ирэн лишь показалось, что она была рада приходу единственного сына.
И, в самом деле, через минуту на пороге кухни появился мужчина средних лет. Коротко стриженный и небритый. Он был неопрятно одет, и от него, точно так же, как и от его мамаши, когда Фрол и его спутница впервые очутились в прихожей съемной квартиры, с утра несло перегаром.
— Толик, садись! Чайку с нами попьешь!
— Чайку?! А, нет ничего покрепче?
Лишь теперь обратив внимание на Ирэн, он уставился на нее немигающим и пытливым взглядом. Это, в свою очередь, позволило квартирантке, как следует, разглядеть непрошенного гостя. Впрочем, ничего примечательного в его лице она не нашла. Близко поставленные светло-карие глаза, прямой нос, с тонкой верхней и мясистой нижней губой. Плюс ко всему — морщинистый лоб, одутловатость и рябь на щеках, как у всех, кто злоупотребляет спиртным.

— А, это — кто, мам? — Толик кивнул на Ирэн. — Новая соседка, что ли? Что-то я ни разу ее здесь не видел?
— Квартирантка! — важно сообщила Клавдия Петровна.
— Да, ну!
Толик пьяно ухмыльнулся, и в глазах его зажглись игривые огоньки.
— Как зовут?
Ирэн посмотрела на Клавдию Петровну, словно спрашивая у нее разрешения, надо ли ей отвечать на вопрос ее сына, который заявился к ней ни свет, ни заря в совершенно непотребном виде. Но та, словно нарочно, отвела взгляд в сторону. Возможно, она слегка побаивалась своего совершенно неуправляемого чада.
— Ирэн!
— Ирэн?
На лице Толика мелькнуло удивление.
— По-русски Ира, значит?
— И — по-русски, тоже — Ирэн!
Толик, взяв свободный табурет, подсел к столу.
— Надо ж, какие мы — категоричные!
Ему явно не нравилось, что Ирэн была с ним довольно холодна.
— Мать, а за комнату она тебе деньги отдала?
— Какая тебе — разница? Не отдала, так отдаст!
— Так и пусть отдаст прямо сейчас! Иначе…
— Что — иначе?!
Клавдия Петровна, нахмурившись, сердито посмотрела на сына. Не допив чай, Ирэн решительно поднялась с табурета, чтобы выйти из кухни. Но Толик внезапно схватил ее за руку.
— Сядь! А ну, сядь, я сказал! — сквозь зубы процедил он. — Если денег нет, натурой отдашь! С процентами…
— Эй, приятель!
Чья-то тяжелая ладонь легла Толику на плечо. От неожиданности тот даже слегка оторопел. Обернувшись, отпрыск Клавдии Петровны увидел за своей спиной рослого молодого мужчину.
— Мать! А этот барабашка откуда тут взялся?!
Дико выпучив глаза, Толик медленно встал из-за стола.
— Лапу свою убери, сказал, с моей вешалки!
— Тихо, сынок, тихо! — попыталась успокоить безрассудного отпрыска хозяйка квартиры. — Это — ее муж!
И она кивнула на Ирэн.
— Они оба теперь — мои квартиранты! Понял?!
— Не понял! На фиг ты их вообще сюда впустила! Ты, хоть, знаешь, кто — они такие? Паспорта смотрела?
— Не учи ученую, сынок! Если бы не посмотрела, так и в доме моем ноги бы их не было!
— У обоих смотрела?
При этих словах Клавдия Петровна сердито засопела. Нахальство Толика, который решил покомандовать в ее доме, сильно раздражало пожилую женщину.
— Тебе-то — что?
— Мне?!
Толик даже побагровел от злости.
— Ты, разве, забыла, как тебя прежние квартиранты надули?! Вместо пятнашки десять заплатили! Обещали чуть позже рассчитаться, а сами незаметно съехали с квартиры… Кто их потом искал?.. И нашел?! А? Кто карманы этих ублюдков выворачивал наизнанку?
— А — толку? Толку — что?! Если не было у них ничего, студентов этих!
— Не было, говоришь?
Толик растерянно захлопал ресницами.
— Ты ж сам говорил, что не было!
Клавдия Петровна подозрительно посмотрела на сына.
— Вот — брехло! Неужто, ты облапошил меня, Толяша?!.
Но в ответ тот и ухом не повел.
— Не об этом щас — речь! Пусть паспорта кажут! А она…
И пальцем, ноготь на котором был не стрижен, он указал на Ирэн. — … За пузырем пусть в продмаг чешет!
— Ага! Уже почесала, аж, пятки засверкали! Думай, что говоришь!
Но оттого, что мать встала на сторону квартирантов, ее сын рассвирепел еще больше.
— Ну, тогда… Пусть проваливают отсюда!
Не в силах больше терпеть не в меру развязное и откровенно хамское поведение своего неразумного отродья, Клавдия Петровна посчитала необходимым раз и навсегда положить этому конец.
— Вот — стервец! Чего это ты тут раскомандовался? Сам катись из моего дома! Уйди с глаз долой, я тебе говорю!..

И, указав рукой на дверь, хозяйка решительно добавила:
— Вот тебе — бог, а вот — порог! Пошел вон, сказала!
Выйдя из-за стола, и, вплотную приблизившись к сыну, она стала напирать на него грудью, подталкивая к выходу. Но Толик и не думал уступать ей.
— Да, ты что творишь, старая?! Совсем спятила?! Канай на место! Прижми свою задницу и сиди на ней ровно, я сказал! Или тебе эти двое — дороже родного сына?!

— Сам прижми, гад такой! Ты — мне не указ!..
— Ах, так!
С досады Толик вначале заметно переменился в лице. Глаза его забегали из стороны в сторону. Рот злобно искривился. Не на шутку разъярившись, в ответ дебошир вдруг с силой пихнул пожилую женщину в грудь. Клавдия Петровна, не удержалась на ногах… Руки несчастной взметнулись кверху… Фрол хотел, было, броситься ей наперерез, чтобы предотвратить падение… Но все произошло очень, уж, быстро!.. Опрокинувшись на спину, пожилая женщина с силой ударилась головой о чугунную батарею…
Никто не ожидал, что ссора между матерью и сыном закончится так нелепо и трагически. На некоторое время в кухне воцарила гробовая тишина…
— Ты, что наделал, подонок! — наконец, не выдержав, воскликнула Ирэн.
Ком подступил к ее горлу. Она с трудом пересиливала себя, чтобы не разрыдаться.
Клавдия Петровна лежала на полу, совершенно не подавая признаков жизни. Шея ее была нелепо вывернута. Очень скоро под ней образовалась большая лужа крови. Фрол склонился над пожилой женщиной, чтобы нащупать пульс. Но все было напрасно!
— Она — мертва!
При всеобщем горестном молчании, его голос прозвучал, как приговор.
— Мама! Мамка моя! Вставай!.. Слышишь, что говорю, старая! Я, ведь, знаю, что ты притворяешься! Разжалобить меня хочешь… Сына непутевого своего!..
— Она — мертва! — вновь глухо произнес Фрол.
Толик с немым удивлением посмотрел на него, словно слова сельского врача лишь теперь стали постепенно доходить до его замутненного спиртным сознания. Потом он вдруг побледнел, как поганка на дне сырого погреба. Губы и руки его мелко затряслись.
— Что делать-то теперь? А?!. Что делать?!.
Сжав ладонями голову, он стоял так минуту или две?!
— А, она, точно, мертва? Ты не врешь? Скажи, не врешь?!.
— Точнее не бывает! Я — врач, и могу отличить живого человека от покойника!
— Это вы — во всем виноваты! Вы!..
И Толик бешено сверкнул зрачками вначале на Фрола, потом — на Ирэн.
— Я видел, как ты нарочно подставил ей подножку, чтобы она упала! Ты — настоящий убийца! Зачем ты это сделал?! Ничего! Сейчас приедет полиция, она во всем разберется!
— Конечно, разберется, а ты думал, нет?! — сказала Ирэн, размазывая по щекам слезы.
— Что?! Что ты сказала?!
Кинувшись к столу, Толик схватил нож... Но на этот раз Фрол оказался предусмотрительней, а его кулак — проворнее. От удара в челюсть невольный убийца собственной матери, не удержавшись на ногах, рухнул на пол, как куль с отрубями.
— Скорее!
Судорожно схватив Ирэн за руку, Фрол потянул ее за собой.
— Надо уходить отсюда, пока не поздно! Как ты понимаешь, встреча с полицией — нам совершенно ни к чему!
— Уходить?
Ирэн попыталась высвободить свою кисть из цепкой клешни сельского врача.
— Мы — что, так и будем всю жизнь от проблем бегать! Ведь это не мы убили хозяйку!
— Сомневаюсь, что ты кому-то это докажешь! Клим купил полицию! И теперь помимо трупа в лесу на нас повесят еще один! Если тебя устраивает перспектива провести всю жизнь за решеткой, можешь оставаться здесь, а я… Я…
Но Фрол не договорил, потому, что в это время Толик застонал.
Видимо, после нокаута, в который его отправил Фрол, он постепенно приходил в себя.
— Так, ты идешь?! В последний раз спрашиваю?
Тень сомнения мелькнула на лице Ирэн. Оставаться в чужой квартире наедине с таким подонком, как Толик, и трупом его несчастной матери, ожидая прибытия полиции, подобное ее расшатанные нервы, вряд ли, смогли бы выдержать.
— Еще минута, и этот подлец придет в себя! И тогда мне действительно придется его убить. Оставшись в живых, он будет утверждать на допросе в органах, что только мы и никто другой виновны в смерти хозяйки квартиры…
Этот довод подействовал на Ирэн даже сильнее, чем Фрол ожидал. Конечно же, она не могла допустить, чтобы тот, кто спас ей жизнь, а потом признавался в любви, из-за ее абсолютного неверия в завтрашний день, отчаяния и нерешительности, обагрил собственные руки в крови. Даже, если это была кровь убийцы!
Быстро одевшись, они вышли из квартиры, захлопнув за собой дверь.
— Фрол!.. — обратилась Ирэн к своему попутчику, когда они уже мчались по дороге на другую окраину столицы — подальше от места убийства.
На этот раз она сидела на переднем сидении по правую руку от него.
— ...Я хочу у тебя спросить!..
Он молча скосил глаза в ее сторону, стараясь не упускать из виду то, что происходило на шоссе.
— О чем?
— Да, так! Пустяковинка одна…
— Пустяковинка! Тогда, тем более… Нет проблем!
Фрол заметил, что Ирэн смотрит на него, не отрываясь.
— Ты и вправду убил бы этого самого Толика, если бы?..
По тому, как сельский врач плотно сжал губы, было заметно, что ему не хотелось отвечать на этот вопрос. Но Ирэн ждала ответа, и ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы отвлечься от собственных невеселых мыслей и пойти навстречу ее желанию.
— Зачем убивать? Достаточно было связать его по рукам и ногам, и он не смог бы причинить нам никакого вреда…
Сама не зная почему, Ирэн с облегчением вздохнула.