ГЛАВА 40

        Гав,   Вол   и   Ник   давно   поджидали   Василия,   и,  как только, он   заглушил  «Порш»    во  дворе  собственного  дома, тотчас  окружили машину...   Откуда   они   узнали   его   адрес? Неужели, у Адольфа? А,   может,   таким   образом,   Стас  решил   поквитаться  с  ним?!  Но  теперь это было  уже  не  так   важно. Горемыкин  увидел  в  боковое  стекло  смотревший  на  него немигающе  черный  глаз  смерти,   и  замер  на  месте. Конечно же, он  всякое  на  своем  веку  повидал,  и  его  нельзя  было  так  легко взять  на  испуг.   И  все  же …  Одно   неосторожное  движение, и выстрелом  из  обреза   Гав  мог  вдребезги  разнести  ему  голову.   Правда,  после  этого  он,  вряд  ли  бы,  вернул   украденный  у этой троицы нацистских  прихвостней   кокаин!  Наверно,  только  это  и   заставило  Гава   не  нажимать  на  спусковой  крючок.
       Василий   уже   взялся   за   ручку  двери,   чтобы   выйти   из машины…
       —  Сидеть!   —   приказал   Гав.    —  Знаешь,   куда   мы   сейчас поедем?
       —  Куда?  —  наивно  поинтересовался   Горемыкин.
       —  Сам,  разве,  не  догадался?
       —  Да,  он  —  тупой!  —  встрял   в  разговор  Вол.  —  Жрет, наверно,  втихаря  наш  порошок!   Вот  его  и  клинит!    
       —  Туда,  где  ты  спрятал  наш  товар,  паскуда!
       —  А…  Вон  вы — о  чем!  
       —  Или  — кокаин,  или — деньги!   
       И   Ник   первым   уселся  на   сидение  рядом  с  Горемыкиным.
       —  Вот  же  ублюдок!  Где  —  товар?  Говори!
    И  Василий  затылком   почувствовал,  как  Гав, располо-жившийся   на   заднем   сидении,  вплотную  приставил  к   нему дуло  обреза.
       —  Погоди,  фриц!  Сейчас  вспомню!
       —  Ах,  ты!..
       Голова   Горемыкина,   словно   подсолнух   от  ветра,   качнулась в бок!..  Вместе  с  острой  болью,  он  ощутил солоноватый  привкус  во  рту. Ник  до  крови  разбил  ему  губу.  
       —  Бьешь,  как  баба!  А   еще — фашист!  —  утираясь ладонью, усмехнулся  Горемыкин.
       —  Баба,  говоришь!  —  вскипел  Ник.
       И  он,  расчетливо   и  жестоко, ударил  Василия  еще   несколько раз.
       —  А  теперь  —  как?   Нормально?!
       —  До  Тайсона  тебе  далеко,  фриц!
       —  Урою!  Сука!
       Но  Гав  вовремя  схватил  Ника  за  руку.
       —  Хорош,  Коля!  Весь  руль  и  сиденье  —  уже  в  крови!
       —  А  чо  он  языком  зря  треплет!  Пусть  лучше  не  злит меня!
       —  Кончай,  говорю,  ринг  тут  устраивать!  Тебя  завести,   разве, много  надо?!
       И  Гав  исподлобья  метнул  угрожающий  взгляд  на  товарища.
       —  Вол!    Давай    его   —   на   заднее!    А   ты,   Ник,  садись  за руль!   Скоро   он   все   нам   скажет!..  
       «Порш»,  злобно  рыкнув,  с  места  в  карьер  помчался  со  двора.
       Потом   он   еще  около  часа   петлял   по  городу,   пока   не   выехал   за   его   пределы…
     Всю  дорогу  Горемыкин  делал  вид,  что,  прикрыв  глаза, дремлет.   Но  чувствуя  дуло  обреза,  упиравшееся  ему  в  бок,  он прекрасно понимал,  что   Гав  был  на  чеку.  И  в  случае  чего,  он мимо  цели,  едва  ли  бы,  промахнулся.
       Примерно    еще   через  полчаса,   «Порш»   остановился   возле двухэтажного   загородного  коттеджа. 
       Василия завели  вовнутрь особняка и,  усадив  на  стул   посреди одной   из   довольно  просторных  комнат,  связали  за спиной  руки.
       —  Ну,   говорить  будешь?  —  спросил  Гав,  сунув   в   рот сигарету.  —  Кому  товар  наш   спихнул?
       —  Скажу!  Все   скажу!   Только  дай   сперва   закурить!  —   прохрипел  Горемыкин,  облизывая  окровавленные  губы.
       —  Закурить?  —  мрачно  усмехнулся  Гав.  —  Пожалуйста!  
       И,  вынув  из  пачки  то,  о  чем  его  просил   его  Василий, сунул ему  это  в  рот.
       —  А  спичку?  
       Вол  зажег  спичку  и  поднес  ее  к  кончику  сигареты.
       —  Вот  спасибо,  ребята!  Век  не  забуду  вашей  доброты!
     —  А  ты  думал,  мы  —  звери,  что  ли?  Тоже  —  люди! Только обманывать   нас   не  нужно было…  Я   правильно  говорю, пацаны?
       Затянувшись,  Горемыкин  выпустил  дым.
       —  Иначе,  мы   можем   забыть,  кто   —   мы,  такие!   
       —  И   сожрать   в   сыром   виде   того,   кто   вам   поперек   пути встал!  —  продолжил  мысль  наркодиллера  Василий.
       Ник  и  Гав  переглянулись.  
       —  Почему  —  в  сыром?  Вон   —   Вол!  Он   хорошо домашние котлеты   умеет   готовить  и …  Суп  из  мясных   косточек!  Так,  ведь,  Вол?   
       Тот  согласно  кивнул.  
       —  Так  я  и   знал!  —  сказал  Василий   и,   выплюнув    изо рта окурок   прямо  на  пол,  придавил  его  подошвой  ботинка.
       —  Что  ты  знал?  
       И  в  глазах  Гава  вспыхнуло  любопытство.
       —  Что  вы   только  прикидываетесь  людьми, а  на   самом деле вы   —   фашисты!  
       Сжав   кулаки,  Ник  едва  не  бросился  на   Горемыкина,   чтобы  в  очередной  раз  укоротить  ему  язык,  но  Гав  сделал предупредительный жест рукой.
       —  Ты-то  —  чем  лучше,  приятель?!  Будь  любезен,  не смеши!  А  то  я   и   в   самом  деле  сейчас  от  хохота  лопну!..   Рассказали  мне про тебя  наши  общие  знакомые  такое,  что   лучше  не  слушать! Уши в  трубочку  заворачиваются!..  Ты, оказывается,  у  нас  серьезный  кент! Мокрушник!  Сколько  у  тебя на  счету — трупов?!
       —  Да,   плевать   мне,   сколько   он     ботанов   на   тот   свет отправил!  —   не   выдержал  Вол.  —  Пусть  раскалывается,  куда порошок пристроил  или  бабки  за  него  отстегивает!  
      И,   психанув,  он   выхватил   из-за  спины  внушительных размеров   нож.
       —  Не  скажет,  я  сам  его  на  куски  покромсаю!
       Сверкнув    глазами,   он   вплотную   приблизился   к   Горемыкину.
    —  Ну!!!    —   приставив  к  горлу  Василия   лезвие,   угрожающе прорычал   Вол.   —  Говори!
       Видя,  как  трясется   от   ярости  этот   придурок,  касаясь острием  ножа  его  кадыка,  Горемыкин   решил,  что  подходящий момент   настал.
         —  В  машине!  —  негромко  сказал  вдруг  он.  
       И    в    наступившей   тишине   трое   обманутых   наркодиллеров  не   сразу   поняли,  что  он  имел  в  виду.
       —  Деньги  —  в  кейсе!  —  на  этот  раз  громко  произнес   Василий.  —   Кейс   —  в  багажнике!
       Гав,   на  всякий  случай    схватил    Вола  за   локоть:   мало   ли, что  тому  взбредет  в  голову...
       —  Ник!  Ключи  от  тачки  —  у  тебя?
       Не  говоря  ни   слова,  тот   быстрым   шагом  направился   к выходу  из  коттеджа.
       —  Ну,   гляди,   если   снова   нас  дурачить   вздумал!  — предупредил  Вол,  неохотно  заткнув  нож  за   спину.
       —  Вы  не  так   все   поняли,   пацаны!  Я  деру  тогда   из   кафе дал,   когда   увидел  за  соседним  столиком  знакомого   мусора!  Если  б  я так не  поступил,  нас  бы  всех   взяли,  и меня —  в  том  числе,  но  уже  с  кокаином!  И  вам  бы   после этого из  ментовки,  сами  знаете,   не   то, что через  пару  дней,  а до  конца  своей  жизни  не  выйти…  Я  в  последний  момент узнал,  что  нас  пасут!  Но  отменить  встречу   уже  не  мог! По той же  причине  я  с  оплатой  не  торопился.  Знал,  что  через месяцок,  так  или   иначе,  но  наши  пути  пересекутся! Улавливаете?

    —  Красиво   мозг   пудрить   умеешь,   кидала!  — засомневался Гав.  
       Но    Василий,   казалось,   не  обратил  на  это  никакого   внимания.
       —  Не  пойму   только  одного!  Для   чего  вы   бабу  ту   мочканули?   И   кто   вам   адресок  ее  подкинул?
       —  Какую  бабу!  Ты  что  плетешь?!  —  возмутился  Вол.
       На  лицах   тех,  в  чьей  власти   теперь  был   Горемыкин,   отразились   неподдельное  удивление  и  досада.  
       «Может,  блефуют?  Козлы!» —  подумал  про  себя  Василий.
       —  Говорят,   что   ее   убили   из-за   ваших   наркотиков,  следы которых   потом   обнаружили  в  той  квартире!
       —  Постой!  Я что-то не  пойму!   Каким  образом  наш кокаин мог   оказаться   в  чужой  хате?  Разве,  он  был  не   у   тебя?!  — подозрительно спросил  Вол.
      —  Нет!  Не  у  меня!..  Я сунул  пакет  в  дамскую  сумочку, когда проходил  мимо  одного  из  столиков!  Парень  и  девушка, которые за  ним сидели,  как  раз  в  это  время отсутствовали,  а сумочка  висела  на  спинке  стула!
       —  Вот  врет!
       И  рука  Вола  вновь  непроизвольно  потянулась  за  спину!  
       —  Где  же  ты  деньги  взял,  раз  кокаина  у  тебя  не  было?!
       Подобный   вопрос,  конечно   же,   был   уместен,  но  это   вовсе не   означало,  что  Горемыкин  был  обязан  на   него отвечать.
       —  Это  была  уже  моя  забота!
       —  Твоя  —  забота,  а  порошок  —  наш!  
       Нервничая,  Гав  снова  достал  сигарету   и  закурил.
       —  Вол,  тебе  не  кажется  это  странным?  —  спросил  он, пыхнув  дымом.
       —  Я   бы   на   твоем   месте  из   последнего  слова   одну букву  убрал!  —  угрюмо  заметил  тот. 
       —  Угу!  —  для  вида   согласился    Гав.  —  Убирать   будет тот, кто  последним  нагадит!
       Вол   хотел,   было,   ему   что-то   возразить,  но  в  это  время   с  кейсом   в   руке   появился  Ник.  
         —  Наконец-то!  Почему,  так —  долго?  

       Оба  подельника  с  облегчением  вздохнули.
       —  Баб…   Бабло  —  там?!   —   от   нетерпения   стуча   зубами,  спросил  Гав.
       Вырвав  у  Ника  кейс, он  швырнул  его  прямо  на  пол.
     Гав    присел    на    корточки.    Щелкнули   замки.   Нарко-диллер,  словно  боясь  подвоха, не  спеша,  приподнял крышку… К всеобщей  радости взору торговцев белой  смертью и, в  самом деле,  открылись  теснившие  одна  другую  пачки долларов.  
       —  Должно  быть,  полтора  лимона!  —  напомнил  Ник.  —   Вол, пересчитай!
       Бандита   не  надо  было  просить  дважды,  и   он,   не   мешкая,  принялся  за  дело. 
       —  А  с  этим,  что  будем  делать? 
       Гав  почесал  затылок.
       —  Деньги  он  отдал!..
       —  Ты  у  нас  —  главный!  Решай!  —  ответил  Ник. 
       И  оба  одновременно  посмотрели  на  Горемыкина.
      —  Сами  подумайте,  если   б   я  бабло  не  собирался  вам возвращать,  зачем  бы  я  его  в  тачке  возил,  рискуя  собственной головой!  За такое  количество  зелени  другие  вперед  вас   бы   мне    ее  открутили!
       Но  Гав  и  Ник   в   ответ   не  проронили  ни  слова.
       —  Бабки   —   на   месте!   —   наконец,   сказал   Вол.   — Ров-но  полтора  ляма!
       —  А  —  я,  что  говорю!
       И  Василий  нетерпеливо  заерзал  на  стуле.
       —  Руки-то  развяжите!  Все  затекли  уже!
       —  Вперед  тебе — наука!   
       И  Гав  кивнул  в  сторону  Горемыкина.
       —  Развяжи  его,  Ник! 
       Но  тот  даже  не  шелохнулся.
       —  Я  не  буду  этого  делать!
       —  Это  еще  —  почему?  —  нахмурился  Гав.

       —  Сам  знаешь,  почему!  Мало  тебе  одного  раза  было?!   Еще хочешь!      
       —  Развяжи,  сказал!
       —  Сам  развязывай,  если   тебе  собственная   шкура недорога!
       —  Ты  —  что,  боишься  его?  
       И  Гав   презрительно  оттопырил  губы.
       —  Так,   ведь,   нас — трое!  А  он  —  один!  К  тому  же,  мы —  вооружены…  

     —  Давай,   давай!   Расскажи   еще  этому  ворюге,  где  жи-вешь, и есть  ли у тебя  молодая  жена  и  дети!  А  он  потом  вас  найдет и  всех грохнет за  эти   полтора  ляма!
       —  Ник!  Не  сгущай  краски!  Делай,   как  тебе   говорят!   — сказал   Вол,  чтобы  прекратить  спор.  —  Ты  знаешь,  эти  бабки —  не  наши! Нам  с них  причитаются  лишь  проценты!  А  наш босс покруче  будет,   чем  этот  тип!  Под  ним  вся  губернская  братва ходит!  Националист   — он,  правда,  никакой!  Это  у  него  —  так, хобби!  Зато  в  своем  деле…   Так,  что  нам  нечего  бояться!
       —  А   я   говорю,    грохнуть   надо   этого   кидалу!  —  стоял   на своем  Ник.
       —  Для  чего  нам  —  мокруха?  —  наморщил  лоб  Гав.
       Кажется,   он   смутно   начинал  догадываться,   к   чему   клонит Ник.
       —  Свидетеля  убрать  хочешь,  а  бабки  на   троих   поделить?!
       Но  Ник  упорно  молчал.
       —  А  —  что?  Не  плохая  идея!  —  воскликнул  Вол.  
       —  Да,   неплохая!  —  лишь для   вида  согласился   Гав. —  Но что  будет  потом? Вы  подумали? Босс  нас  все  равно  найдет  и живыми  в землю закопает!  
        —  Не  дрейфь,  не  найдет!   
       И  отойдя   в  сторону,  они   снова  о   чем-то   жарко   заспорили вполголоса.   Это  продолжалось  минуту  или  две.  А, когда  закончилось, они вновь приблизились  к  Горемыкину.
      —  Можете  делать  с   бабками,   что   хотите!  Я   никому   ничего   не   скажу!   —  видя,  что  трое  наркодилеров  замыслили недоброе, поспешил заверить  Горемыкин.   
       —  Конечно,  не  скажешь!  —   недвусмысленно   завил   Ник.   —   Разве,   мертвые  могут  говорить?
       —  Шутите,   парни?    Я,   ведь,  деньги   вам   отдал!   Теперь   —   ваша   очередь  сдержать  свое  обещание!   И  вы  должны  отпустить меня! Мы,  вроде  бы, так  договаривались!
       —  Отпустим,  отпустим!  Не  сомневайся!  
       И   Вол  отвел  глаза   в   сторону,   не   выдержав   испуганного и,  в   то   же  время,  умоляющего  взгляда  Василия.  
       —  Вставай!  Пойдем!  —  приказал  Гав.
       —  Куда?  
     —  Туда!   Ник  на   твоей   тачке   тебя,   куда   следует,   малость подбросит,   а   дальше  пешком  пойдешь!  
     —  Это  —   моя   машина!  —  в  бессильном  отчаянии   воскликнул  Горемыкин.
       —  Была  твоя!   Нам  она  —  теперь  нужнее!  Втянул щепотку?
      И, схватив   за   отворот куртки,  Гав  приподнял  Василия  со стула. А, когда  тот  очутился  на  ногах,  толкнул в  спину  по направлению к выходу…

(бандиты)